ГЛАВА 1. Крестьянские радости бытия
Так получилось, что пришлось оставить все, что с годами стало частью меня: шум и ритм большого города с его пробками на дорогах и теснотой утренних автобусов, театральные премьеры, кинотеатры, кофейни, интеллектуальные книжные и театральные тусовки, друзей… и уехать в деревню. Насовсем. У родителей подошел тот возраст, когда они сами уже не могут обходиться без посторонней помощи: мама уже пять лет после инсульта не расстается с костылями, а тут еще и отец неожиданно подкачал.
Нет, я, конечно, выросла в деревне и теоретически понимаю, что тут зачем. Но чисто теоретически. С практикой сложнее. Одно дело — приезжать летом в деревню на месяц, чтобы помочь родителям выполоть огород и сделать ремонт, и совсем другое дело — переехать в деревню насовсем.
В общем, все, о чем я буду писать в ближайшее время — это ЗАМЕТКИ ГОРОЖАНИНА В ПРОВИНЦИИ.
Глава 1. Крестьянские радости бытия
Сущность у меня совершенно не крестьянская — всегда была уверена, что для связи с землей мне достаточно пары цветочных горшков. Никогда не понимала людей, которые строят себе дачи, возделывают там огород, все лето поливают, полют сорняки, окучивают картошку, а потом сметают в аптеках ибупрофен. Зачем копаться в земле, если все можно купить у бабушек на рынке? В этом смысле мне гораздо ближе психология европейцев — она на земле живут, а не работают. Домик, дворик с газоном и цветочными вазами, пара деревьев для тени — и всё. А работают они в городе и продукты покупают там же.
А тут огород в несколько соток… грядки, грядки, картошечка. Вот радости-то привалило.
Приехала и в первый же вечер обнаружила в огуречной гряде два ведра огурцов. Звоню брату:
— Вова, почему, когда уезжали, не забрали с собой огурцы?
— Мы все собрали, их там больше не было.
Ага, не было. А уезжал он утром того же дня. Это что, их за день два ведра наросло? И половина из них размером с маленький кабачок.
В общем, пришлось всю ночь мариновать огурцы, резать из них салаты и закатывать банки. Хорошенькое начало деревенской жизни. Всю жизнь мечтала…
А рано утречком вышла в огород и обнаружила, что помидоры у отца распластались по земле — лежат и гниют, запутавшись в ботве. Видимо, в последние дни так болел, что совсем забросил хозяйство. Я сдуру взяла и привела их в порядок: оборвала лишнюю ботву и гниль, подвязала — шесть часов с ними, гадами, провозилась. Висят они, лыбятся, подставляют бока красну солнышку. Краснеют, в общем.
А я сижу, смотрю. Первая мысль: красиво. Вторая мысль: нафига мне столько? Их же все перерабатывать придётся, в банки закатывать! Ужас! Третья мысль: зачем я с ними возилась, подумаешь, пропали бы... Ну не дура ли? Скидываю в Вайбере фоточки краснеющих помидоров отцу, его реакция:
— Скорее собирай, если будут заморозки, пропадут.
Чувствуете разницу? Все-таки я совсем не восприимчива к крестьянским радостям бытия.
А тут те помидорки, что уже собраны и дома в ящичках лежат, начали подспевать и переспевать. В день по ящику, ага. Сначала мы их закатывали в банки и мариновали в собственном соку, потом морозили, делали из них заправки… а они все спеют и спеют. И те, что еще на кустах — тоже спеют, подлецы. А еще огурцов каждый день по ведру... тоже сдуру обработала огуречную грядку, вырвала сухие листья и гниль, вот они теперь и прут, как на дрожжах.
В общем, две недели прошли как в тумане — помню только, что собирала и резала овощи, мариновала, закатывала, выдумывала какие-то невероятные рецепты зимних салатиков… с 8.00. утра до половины первого ночи.
Маме тоже досталось — часами помогала мне чистить лук и чеснок, сдирать шкурки с помидоров. А я на нее еще и ворчала:
— Зачем насадили столько?
— Ну а как же, вдруг неурожай… Один год вообще помидоров мало было.
— Ага, в 1918 году в стране был неурожай и все голодали. И мы теперь уже 99 лет растим помидоры до одурения, чтобы не помереть с голоду. Хотя в местных магазинах они круглый год продаются.
Наконец вернулись брат и отец — прошли обследование в больнице, отец отказался целую неделю сидеть в городе и ждать результатов и потребовал отвезти его домой. Брат увидел масштабы моих заготовок, пошутил:
— Тому, — говорит, — у кого есть закатка, спиннер не нужен.
Ну я на нем тоже отыгралась. Вручила ему четыре огроменные коробки стремительно краснеющих помидоров:
— Вези жене на салатики!
Увез. А у меня теперь радость — три-четыре дня передышки, пока остальные помидоры не покраснеют.
P.S. А помидоры я теперь даже видеть не могу, не то что кушать. Какой там салатик из помидоров — в рот взять не могу, тошнит.
