О ВОСПРИЯТИИ ПРОСТРАНСТВА

Мы живем преимущественно в горизонтальной плоскости. Несколько поездок в день на лифте и несколько походов в год на «Столбы» не в счет. Наше восприятие пространства исключительно горизонтально.

И это настолько привычно, что и говорить об этом в голову бы не пришло, если бы не поездка по Чехии и Саксонии.

Сначала просто начинаешь привыкать ходить по лесенкам. Здесь они везде и всюду — особенность местного рельефа.

Карлштейн

Чтобы обойти вокруг своего дома, надо несколько раз подняться и спуститься по ступенькам.

Карлштейн

Начинаешь вообще по-другому воспринимать свои перемещения в пространстве — не по горизонтали, а по вертикали. А они так живут — по горизонтали и по вертикали одновременно!

Прага

Привыкаешь задирать голову повыше, чтобы разглядеть шпили и башенки, которые вгрызаются в небо.

Прага

Благодаря этим особенностям рельефа в Чехии так много панорамных площадок, с высоты которых можно полюбоваться городом…

Прага

… или ближайшей деревушкой.

Саксония. Деревушка у подножия Кёнигштайна. Фото нечеткое - туман.

Кёнигштайн. Когда-то территория Чехии, теперь принадлежит Саксонии. Город-крепость, он вздымает свои стены из скалы где-то на уровне 240 метров над Эльбой, а строительным материалом для этих стен послужил тот же скальный камень.

Никем ни разу в истории не побежденный, он до сих пор заносчиво взирает сверху вниз на приютившиеся у его подножия небольшие городки и деревушки.

Панорамный вид великолепен.

Во время Второй Мировой сюда, в казематы замка, была свезена практически вся коллекция Дрезденской галереи (Дрезден отсюда в 35 км.). Вот где-то здесь она и находилась — в сырых казематах и подвалах.

Там и человеку-то находиться неуютно — холодно, сыро, на стенах плесень — а представляете, что стало с картинами за те несколько лет, что они здесь «прятались».

Когда советские войска вошли в Кёнигштайн, они обнаружили множество известных полотен, в том числе и «Сикстинскую мадонну» Рафаэля. Картины пролежали здесь с 1939 года и были в таком состоянии, что требовали срочной реставрации. Многое, в том числе «Сикстинскую мадонну», увезли в Москву и реставрировали там. Вернули только году в 55-м, когда Дрезден был восстановлен.

Но я хотела не об этом, а о восприятии пространства.

Разумеется, ни один замок не мог обойтись без воды. В мирное время ее можно было черпать из Эльбы и поднимать наверх на веревках — тяжелейший труд. Но никакие стены не спасли бы защитников замка от смерти, стоило врагу окружить его и оставить без доступа к воде.

Вроде все логично, но…

Представьте, они 6 лет (!) долбили в скале колодец. Продолбили скальную породу на глубину 152 метра и докопались-таки до грунтовых вод!

Сколько людей погибло при этом, история умалчивает. Известно только, что белая одежда рабочих была не пижонством, а вынужденной необходимостью: так их легче было найти под обвалами.

Кстати, вода в колодце до сих пор есть, летом колодец работает.

За неделю в Чехии привыкаешь смотреть не только по сторонам, но и вверх-вниз, воспринимать пространство не в двух, а в трех измерениях.

А после этого прилетаешь в Москву, и, чтобы избежать столичной суеты, едешь куда-нибудь в Кусково. А там…

В Кусково - снежный рай, Шереметьевский дворец тонет в сугробах. Тишина и покой, совсем немосковский размеренный ритм.

После Чехии просто невероятный контраст, который никак не укладывается в голове: там все по вертикали — готические соборы тянут свои островерхие головы к небу, буквально впиваясь своими шпилями в небесные сферы, замки вырастают на скалах и роют свои колодцы глубоко вниз сквозь скальную твердь.

Прага, Градчаны.

У нас пространство горизонтально: огромный пруд перед Шереметьевским замком — действительно, огромный, чтобы охватить взглядом, нужно повернуться на 180 градусов, — а над всем этим горизонтальным покоем во всю возможную ширь раскинулись усадебные строения.

Два мира, два типа архитектуры, два менталитета. Там — желание дотянуться до неба, здесь — желание создать рай на земле, и пусть небожители смотрят на все это сверху и любуются открывающейся панорамой.